После окончания Войны за Независимость, в которой американские колонисты боролись за политические права, более половины населения Америки оказались их лишены. Основную часть составляли женщины, прав также не было у рабов, контрактных слуг и неимущих.
Принято считать, что аболиционистское движение, пик которого как раз приходится на середину XIX века, оказало значительное влияние на подъём суфражизма. Именно на Первом всемирном конвенте против рабства, проходившем в 1840 году в Лондоне, две будущие основоположницы движения за права женщин – Элизабет Кэйди Стэнтон (Elizabeth Cady Stanton) и Лукреция Мот (Lucretia Mott) – твёрдо решили вести активную деятельность, после того как подверглись значительной дискриминации по половому признаку в ходе конференции.
Религиозная группа квакеров, известных как Религиозное общество друзей (Religious Society of Friends), также способствовала распространению прогрессивных идей. Через дома наиболее известных квакерских семей проходила т.н. Подземная железная дорога , по которой осуществлялось освобождение рабов, а отколовшаяся в июне 1848 года группа Прогрессивных друзей пропагандировала полное равноправие женщин.
Годом начала длительной борьбы за избирательное право женщин в США принято считать 1848 год, когда состоялся съезд в местечке Сенека Фолз (Seneca Falls), штат Нью-Йорк, на котором около трёхсот мужчин и женщин высказали жалобы и составили список необходимых действий. Элизабет Стэнтон составила Декларацию Чувств, иногда именуемую также Декларацией Прав и Чувств, подписанной в ходе Конвента. За основу документа была принята Декларация Независимости США, и Стэнтон утвердила, что «все мужчины и женщины были созданы равными» [1], а также выдвинула 18 обвинений мужчинам – ровно столько же, сколько американские колонисты в своё время выдвинули Георгу III.
Как и следовало ожидать, Конференция не вызвала одобрения в обществе и прессе. Фредерик Дуглас, известный аболиционист, суфражист, оратор и общественный деятель, бывший раб, писал в «Северной Звезде»: «Дискуссия о правах животных вызвала бы более доброжелательные отклики тех, кто считаются мудрыми и благодетельствующими в нашей стране, нежели дискуссия о правах женщин»[2]. Несмотря на неудобства, вызываемые негодованием общественности, Стэнтон оставалась верной своему делу. Когда в Нью-Йоркском Геральде был в насмешку опубликован полный текст Декларации Чувств, она обрадовалась вниманию прессы, пусть даже искажённому. «Это заставит женщин задуматься, и мужчин тоже; а когда мужчины и женщины думают о новом вопросе – это уже шаг к прогрессу»[3], – говорила она.