В 2008г. по данным Росстата число преступлений, сопряжённых с насильственными действиями в отношении женщин – 223.158, преступлений глубокого характера – 13.552. При этом надо иметь в виду, что из-за действия мифа о виновности жертвы 80% потерпевших скрывают факт насилия даже от самых близких людей и не обращаются в правоохранительные органы. По данным ЮНИСЕФ 15% заявленных * в России были скрыты сотрудниками тех же правоохранительных органов. Вообще независимые российские исследователи говорят, что практически каждая третья женщина в юном или молодом возрасте подверглась насилию.
В 1994 году группой женщин, которые осознали, что пережившие насилие люди нуждаются в поддержке, был основан кризисный Центр «Сестры». Сотрудницы Центра разделяют философию, которая не принимает расизма, гомофобии и любых других предрассудков. Принцип работы — доверие и конфиденциальность, помощь бесплатна и анонимна.
«Сестры» обязуются воспринимать всех людей, переживших насилие.
Мы ясно видим все формы насилия, включая словесное, эмоциональное, физическое, экономическое и психологическое. Мы хотим, чтобы пострадавшие вновь обрели веру в свои силы, достоинство, снова стали управлять собственной жизнью».
О своей работе рассказала заместитель директора Центра «Сёстры» Надежда Замотаева.
- Полное наше название звучит так: Региональная общественная организация независимый благотворительный центр помощи пережившим насилие Сёстры . Обратите внимание – в названии нет указания ПОЛА пострадавших, и в этом выражается наша позиция. Как показывает наша 16-летняя практика (и таким было наше убеждение с самого начала), насилие - это не женская проблема, как это принято в обществе, это социальная проблема. И название отражает равную позицию по отношению к пострадавшим, которую мы занимаем. Это не позиция врача, это не позиция родителя, не позиция судьи, а позиция человека, который рядом, который готов поддержать, который верит и знает уже на практике, что человек пережил одну из самых серьёзных травм после которой жизнь человека меняется раз и навсегда. В конце 80-х г.г. прошлого века психологами было доказано, что последствия от травмы * стоят в одном ряду с последствиями, проявляющимися у людей, переживших военный конфликт, стихийное бедствие и т.п.
- Навсегда, т.е. от этой травмы нельзя избавиться?
- Нет. Её можно только пережить. Поэтому опять обращаю внимание: пережившим насилие . В телефонных разговорах пострадавшие, описывая своё состояние, говорят, что у них нарушение сна, нарушение самооценки, нарушение взаимоотношений с людьми, нарушение или отказ от интимной жизни и это несмотря на то, что с момента самого * могло пройти много времени, подчас и больше 20 лет. Такие шрамы оставляет насилие, потому что человек переживает локальные военные действия в отношении собственной личности. И такое сравнение, вовсе не является метафорой. Очень часто мы слышим из средств СМИ об убийствах после *.
А ведь есть люди, которые нам не позвонили и пережили случившегося и по-другому: наложили на себя руки или ушли в наркоманию, алкоголизм, *, т.е. во все деструктивные формы поведения людей, которые переживают подобную ситуацию.
Основная наша деятельность - это телефон доверия. Такая работа с пострадавшими способствует тому, чтобы глубина следа стала меньше, ведь след останется навсегда, поэтому главное его уменьшить, чтобы не ушли в алкоголизм, наркоманию, * и руки не наложила на себя. Вот в чём важность и необходимость этой работы. Пострадавшим нужна незамедлительная помощь трёх институтов общества: милиции, врачей и психологов. Но как я уже сказала это - социальная проблема: очень часто с этих 3х сторон идёт негатив - сама виновата, ни туда пошла, не с тем познакомилась, села не в ту машину - а это и есть показатель отношения общества к людям, попадающим в такие кризисные ситуации. Поэтому в нашей работе ещё есть такие направления как образовательное и работа с общественным сознанием через взаимодействие с группами специалистов - средств массовой информации, сотрудников МВД, здравоохранения.
- А расскажите об образовательном направлении по подробнее.
- Насилию подвергаются люди любого возраста, но существует условная группа риска - молодые девушки, молодые люди. Почему? Потому что это период социализации, возраст, когда человек выходит в общество со своими ожиданиями, а у общества есть свои. Хорошо, что в последнее время стали говорить о педофилах, надеемся, что начнут говорить и о насильниках. Кстати, за эти 16 лет перекос в общественном сознании, что жертва сама виновата всё-таки стал пореже звучать, потому что наряду с этими высказываниями стало озвучиваться, что виноват насильник, что надо спрашивать с него. Насилие всегда планируется насильником заранее, как и любое преступление, оно продумывается задолго до свершения самого акта насилия, человек к нему готовится скрупулёзно, и выбирает объект он с точки зрения минимальной возможности получить отпор и безопасности для себя.
Итак, когда выделили эту группу, то поняли, что надо начинать работу, прежде всего с молодёжью, ведь есть ещё такая форма насилия как * на свидании или * доверия , когда приглашение на кофе трактуется, как согласие на акт и мифы о мужском и женском поведении: мужчина - это мачо, а женщина - молчаливая жертва, которая только и ждёт, когда бы её * – способствуют росту насилия в молодёжной среде.
Мы стали проводить тренинги и после каждого из них проводили анкетирование и получали очень интересные ответы молодых людей, которые писали о том, что они впервые задумались о том как они ведут себя со своими подругами, и главное, что они написали, что они не хотят быть насильниками; они думали, что это мужское поведение, а оказывается девушки этого не хотят. Такие тренинги проводились нами в средне-специальных учебных заведениях, в институтах и даже в школах в 11х классах.
- А как Вам удавалось устраивать эти тренинги, ведь у нас сейчас очень часто раздаются требования запретить «просвет в школах, институтах?
-Мы не говорим во время занятий о отношениях. Проведение этих тренингов - это личные контакты, т.е. это школы, в которых учились или учатся дети наших сотрудников, личные контакты с администрацией школы. К тому же тренинги называются: профилактика насилия среди молодёжи , и люди с адекватным сознанием, слышат слово насилие , а не как те, кто в первую очередь слышат слово акт . Бывают такие звонки, когда пытаются через нас заказать девушку, либо думают что это акт по телефону - вот оно общественное сознание, вот что читают в первую очередь.
Следующий вид образовательных программ - программы для специалистов. Для сотрудников подобных нашему кризисных центров в регионах. Например, это тренинг «Оказание помощи пережившим насилие». Он состоит из нескольких блоков: переоценка собственного сознания в отношении проблемы насилия, дело в том, что если человек не проведёт ревизию своего видения этой проблемы и своего отношения к ней, то результатом его работы может стать вторичная травматизация пострадавших; затем специфика помощи, оказываемой по телефону; и организация работы кризисного центра.
Следующие группы специалистов - это медицинские работники и сотрудники правоохранительных органов, к ним, в первую очередь, обращаются пострадавшие за помощью и, зачастую, не получают её. Этому есть ряд причин, но самое главное для нас в работе с этими группами специалистов - это личная позиция, свободная от мифов о насилии принятых в обществе, и готовность мыслить по - другому.
- Вы говорите о сотрудниках правоохранительных органов, готовых мыслить по-другому, т.е. бывают, что они работают не эффективно?
- Смотря, что считать критерием эффективности. Для них эффективно - не возбудить дело. Часто ими воспроизводятся всё те же мифы: сама виновата, зачем пошла и т.д. Или, например, они провели очень хорошую оперативную работу, взяли насильника, им нужны показания, а пострадавшая впала в стадию отрицания и начала говорить, что ничего не было, никто меня не насиловал, у них всё дело разваливается и тогда они говорят, что жертвы тем более сами виноваты. Они же не знают, к сожалению, о стадиях переживания травмы *: после шока может наступить стадия отрицания, когда человек вообще ничего не хочет знать о том, что с ним произошло и может говорить, что с ней ве ничего не происходило. Очень часто следователи при подаче заявления не дают направление на судмедэкспертизу, что должно быть по процессуальному кодексу, тянут время, следы, естественно, исчезают, чем ослабляется доказательная база. Почему это делается не понятно: то ли это низкая квалификация следователей, то ли это их личные установки, то ли это корпоративная среда, не понятно.
- А что это за стадии, которые переживает жертва?
- Это стадии развития психологической реакции на травму *. Первая реакция - шок, когда человек ничего не чувствует, бывает даже, может истекать кровью и не чувствовать боль. Потом шок может смениться стадией блокады(стадия отрицания), когда сознание блокируется бессознательным, это относится к инстинкту самосохранения, ведь у человека настолько сильные переживания, что психика может не выдержать. И если шок может длиться до 2х недель, то эта стадия – до месяца, а то и больше. В этот момент человек заторможенный, сомнамбулический, он неадекватно реагирует на знакомых, т.е. состояние отрицания - человек может перестать разговаривать со своими близкими, престать общаться вообще, ходит как сомнамбула, видит фильм с ним в главной роили, а на самом деле внутри что-то происходит и на выходе из этой стадии человек может совершить самоубийство. Нам часто звонят родственники или знакомые пострадавшей, они не могут понять что происходит, человек может разговаривать, но при этом разговор никак не окрашен эмоционально, человек забывает, что делал буквально час назад, т.е. такое поверхностное существование, которое ведёт к следующей стадии - прорыв блокады(стадия острого стресса). Прорываются все чувства, к тому времени, если были какие-то физические травмы, они слегка подживают, и человек вспоминает о тех жутких ощущениях и чувствах, которые он пережил. Дальше это уже выход из ситуации(стадия разрешения внутреннего конфликта) либо конструктивный, либо деструктивный. К деструктивному относятся от наложения на себя рук до алкоголизации, наркомании, * и т.д., в основном люди, которые занимаются оказанием услуг за деньги - это люди, которые ушли в деструктивную стадию после пережитого насилия, т.е. человек ставит на себе крест как на личности, самооценки уже нет - человек к своему телу начинает относиться как к вещи, которую можно использовать и считает, что так и должно быть. Конструктивная стадия - человек начинает искать себе помощь, понимает, что она ему нужна и начинает её искать. Лучше, если эту помощь окажет специалист. Пострадавшие никогда не услышат от нас, что есть хоть маленькая толика вины в том, что с ними произошло. * - это преступление против личности. Никому не дано право совершать насилие.
- Извините, а не возникает желание… отомстить?
- Мстить – нет, не возникало.
Мне в этом вопросе помогает вера: я знаю, что всё воздастся. К тому же в момент разговора я разговариваю не с насильником, а с человеком, пережившим насилие, и вижу его как человека сильнейшего, что тоже очень помогает. Ведь в чём состоит глобальный вред - травма уничтожает всё самое сокровенное в человеке, насилие отбирает личную свободу и контроль над своим телом. Насильнику нужен контроль над личностью - полное подчинение ему. Побои и травмы заживают, остаётся психологический вред от пережитого насилия. Тем более, если это домашнее насилие, длящееся годами. Я не говорю о том, сколько нам звонило жён милиционеров - самое изощрённое домашнее насилие это в семьях милиционеров: там-то мужья знают, как и чем бить, чтобы не было синяков.
- То есть Вам по домашнему насилию тоже звонят?
- Конечно. У нас специфика только в названии, а так мы не отказываем никому в помощи: это и домашнее насилие, и психологическое, и насилие на работе, и какие-то проблемы межличностного общения и в семье и на уровне человек-человек - со всеми мы общаемся.
- Харассмент или домогательства - это же тоже вторжение в личность человека и та же потребность во власти и контроле.
- Безусловно. На работе эта потребность насильника во власти и контроле расцветает пышным цветом. Дискриминация женщины в нашей стране просто не имеет никаких границ, нам навязывается фашистская идеология: босая - беременная - на кухне. А раз ты пришла на работу, то вот то, что тебе сказали, вот этим и занимайся, а раз с тобой что-то происходит не так, то уж сама виновата. А сейчас ещё и кризис. Так что насилие на работе - это тоже способ манипуляции и шантажа.
- Шантаж – манипуляция – НАСИЛИЕ. Полный контроль надо всем…
- Да.. А ещё, уничтожение границ личности. В обществе никак не обсуждается ценность границ личности, и где они проходят и что их нельзя переходить. Самые ужасные звонки для меня лично, когда звонят подростки 14-15лет и рассказывают, что, мол, стояла ждала маму в метро, подошёл патруль, потребовал предъявить документы, есть формальный повод отвести в закуток и там * всеми, кто присутствует.
- Понятно, почему они дела об *х особо не принимают, иначе придется о себе рассказывать. Корпорация… Знаете, в начале июня на территории галереи «Винзавод» вручалась премия «Соратник» и представитель галереи господин Палажченко, не уведомив учредителей премии, решил от себя лично вручить художникам находящимся под следствием поощрительный приз – премия «Моральная поддержка». Художники, которым он её вручал, в основном находятся под следствием по политическим мотивам, но среди них есть один – Илья Трушевский – который обвиняется в *, причём если политические дела достаточно старые и раньше Палажченко как-то не горел желанием подобную премию учреждать, то дело Трушевского совсем свежее.
- Вот, вот с кем себя ассоциирует этот человек. Это, видимо, остаётся актуальным и для некоторых сотрудников милиции - они тут же себя ассоциируют с насильником. Ваш пример наглядно говорит о том, что в сознании людей насилие и акт это одно и тоже, и опять приходится говорить о мифах, которые минимизируют и нейтрализуют проблему насилия в сознании людей. Насилие - это норма жизни в нашей стране, мы об этом говорим постоянно.
- Знаете, я вот как стала заниматься проблемой насилия, то вдруг оказалось, что почти все мои подруги пережили тот или иной вид насилия... Столько всего обрушилось, что я уже сама не знаю, как с этим справляться... И я восхищаюсь Вашей работой, ведь иметь с этим дело постоянно... очень тяжело, как Вы справляетесь с этим?
- Спасибо. Главное, что есть чёткое понимание своего места. Т.е. я тут не для того, чтобы умирать, а для того, чтобы быть сейчас с этой женщиной( звонят чаще они), живой , сильной. Радуюсь, что слышу её и тому что слышу от неё. Ни разу ещё за 16 лет работы, я не слышала от пострадавшей, что сейчас она пойдёт и спрыгнет с крыши. Я слышу главный вопрос, в том числе и для меня: Как мне жить дальше? Жить!- вот что главное. И спасибо всем и, кто мне позвонил, что я многое поняла и передумала за это время. Так что моя точка силы в самих этих людях, в том, что они хотят жить.
- А государство вас поддерживает?
- Нет. Лет 5 назад Лужков единственный раз обратил на нас внимание. Мне случайно попалась информация в межрайонной газете Кузьминки , где говорилось, что по распоряжению мэра Лужкова депутаты МГД провели исследование о том, какая психологическая помощь оказывается москвичам, пережившим кризисную ситуацию, связанную с насилием, и оказалось, что есть 2 центра: «Сёстры» и «АННА». Вы думаете, нас спросили, какие у нас проблемы или поблагодарили за работу?! Нет, нас покритиковали за то, что мы работаем всего 5 дней в неделю, как будто в субботу и воскресение никого не насилуют по словам мэра, и поэтому Юрий Михайлович остался этим крайне недовольным и решил создать свою психологическую службу в городе Москве. И это хорошо, только взаимодействия, увы, не получилось.
- Скажите, а что ещё можно делать? Как можно остановить насилие? Ведь в школах работы по профилактике насилия не ведутся, законы, даже те, что есть, не особо работают, ваших сил не хватает… Что можно делать?
- Вопрос не простой. Сейчас время визуализации: компьютеры и телевизор, поэтому, думаю, нужно как можно больше визуальных образов, образов, показывающих, разъясняющих, что у каждого человека есть свои границы, которые нельзя переходить, что есть твоя ценность, и есть ценность того, кто рядом. Т.е. я за визуализацию: если не телевизор, то Интернет - в Интернете поднимать это всё. Существует опыт других стран: если полиция затягивает расследование или вообще не взялась за него, но об * известно в кризисном центре, т.к. в него обратилась жертва насилия, тогда устраивается акция. Женщины идут к дому насильника с плакатами, на которых написано: здесь живёт Джон (например) - насильник или расклеивают листовки. Т.е. надо пытаться сознание общества повернуть от обвинения жертвы к обвинению преступника, пытаться воспитать в обществе осознание ценности границ другого человек
