feminism.pro

движение за права женщин


>>> Главная - ПУТЬ ЛИСИСТРАТЫ - Сьюзан Фарр «Гомофобия - оружие *а»


Сьюзан Фарр «Гомофобия - оружие *а»

сьюзан фарр «гомофобия - оружие *а»

Патриархат – это навязываемая вера в мужское доминирование и контроль. Это идеология, а * – это система, которая призвана ее сохранять. Его катехизис выглядит примерно так: Кому служат гендерные роли? Мужчинам и тем женщинам, которые пытаются присоединиться к их власти. Кто страдает от гендерных ролей? В наибольшей степени женщины и частично мужчины. Как сохраняются гендерные роли? С помощью оружия *а: экономики, насилия и гомофобии.

Почему же мы не поставили перед собой цель уничтожить гендерные роли и, тем самым, избавиться от *а? Я совершенно убеждена, что внутри каждого человека есть искра, которая жаждет освобождения, а история чудовищных преступлений мира – начиная от концентрационных лагерей нацистов и заканчивая апартеидом в ЮАР и насилием над женщинами – это история попыток лишить людей этой искры. Если эта искра не разгорается в огромное пламя, то это лишь потому, что оружие, созданное для ее контроля и уничтожения, причинило такой огромный ущерб, что эта искра практически погасла.

* – это система, которая удерживает женщин в подчинении мужчинам, ставит их на место с помощью трех мощных орудий, который были созданы, чтобы причинять женщинам боль и горе и запугивать их. Как уже говорилось выше, эти три вида оружия – экономика, насилие и гомофобия. Истории женщин, пострадавших от насилия мужчин, жертв экстремального *а, снова и снова демонстрируют нам эти три орудия. Когда избиваемые женщины объясняют, почему они оставались со своим насильником, или почему они возвращались к ним, то снова и снова они говорят, что иначе они не могли финансово обеспечить себя и своих детей, что у них не было возможности устроиться на работу, что без насильника у них не было жилья, транспорта, медицинской помощи для их детей. И каким образом этих женщин контролировали? С помощью насилия и угроз насилия, как физического, так и вербального, в результате чего эти женщины начинали бояться за свою жизнь и жизни своих детей, начинали сомневаться в своих способностях и теряли самоуважение. И почему этих женщин били? Потому что они были недостаточно хороши, не были «настоящими женщинами», были «как *янки», или потому что они противостояли мужчине, а это не подобает «настоящей женщине». И при такой социальной поддержке мужчина-насильник чувствовал, что он в своем праве, часто он был исполнен праведного негодования, он считал свое поведение полностью оправданным – он просто выполняет свой долг, ставит женщину на ее место.

В первую очередь нужно рассмотреть экономику, потому что многие феминистки считают ее корнем *а. Определенно, исследование, которое было представлено на финальной конференции Международного десятилетия женщин, проведенной в Найроби, Кения, в 1985 году, поддерживает это мнение: из всего населения мира женщины делают 75% работы, получают 10% платы и владеют 1% собственности. В США это мнение также подтверждает оппозиция правительства к идее о сравнительной ценности и равенстве в оплате труда, которую выразил Рональд Рейган, когда назвал равенство в оплате труда «шуткой». Очевидно, это считается опасной идеей.

Мужчинам не просто выгодно, чтобы женщины выполняли бесплатную работу по дому, они получают выгоду из-за горизонтальной женской сегрегации на низкооплачиваемых рабочих местах – таких как низкие административные должности, или от символического вертикального продвижения на рабочих местах нескольких женщин, когда считается, что несколько повышений в рамках позитивной дискриминации решат все экономические проблемы женщин. Более того, они получают выгоду от женских тел с помощью порнографии, * и международного рабства женщин. Белые мужчины получают выгоду как от труда женщин, так и от труда мужчин из этнических меньшинств. Навязанная женщинам экономическая зависимость позволяет мужчинам контролировать их и ограничивает их возможности для самоопределения и самодостаточности.

Эта истина подтверждается тем фактом, что согласно данным Национальной комиссии работающих женщин, в среднем, женщины всех рас, работающие весь год на полную ставку, зарабатывают лишь 64 цента на каждый доллар, который зарабатывает мужчина. Также Бюро статистики США сообщает, что только 9% работающих женщин зарабатывают более 25000 долларов в год. Существует очень жесткая оппозиция в отношении тех женщин, которые начинают работать в нетрадиционных профессиональных сферах, то есть выбирают профессии, в которых число женщин менее 25%. Даже если женщина получает доступ к такой престижной и высокооплачиваемой работе, она часто сталкивается с и домогательствами, ненавистью к *янкам и насилием. Очевидно, что в сфере труда предпринимаются огромные усилия, чтобы удержать женщин на традиционных ролях, и чтобы те работы, для которых мы признаемся «годными», оставались низкооплачиваемыми.

На самом деле, мы можем рассматривать экономику не только как корень *а, но и как скрытую движущую силу, которая лежит в основе любого вида угнетения. В США экономическая система выглядит как пирамида, когда совсем немногие люди находятся на вершине, главным образом, это белые мужчины, и их поддерживает огромное количество неоплачиваемых или низкооплачиваемых работников внизу. Когда мы смотрим на эту пирамиду, мы начинаем понимать тесную связь между *ом и расизмом, потому что основание этой пирамиды – это женщины и люди из этнических меньшинств. И тогда мы начнем понимать, почему прикладываются такие отчаянные усилия, чтобы удержать на месте системы угнетения (расизм и * вместе со всеми их проявлениями) и, тем самым, сохранить бесплатную и низкооплачиваемую рабочую силу.

Сьюзан ДеМарко и Джим Хайтауэр, которые пишут для журнала Mother Jones, сообщают, что журнал Форбс указывает, что «400 богатейших семей в Америке каждый год получают чистый доход в 550 миллионов долларов каждая». Эти и чуть менее миллиона других семей (примерно один процент всего человечества) – это самая процветающая верхушка общества. На 1976 год 1% американских семей владели 19,2% всего национального богатства. (Суммарное богатство включает всю наличность, акции, землю, недвижимость, фабрики, произведения искусства, личную собственность и все, что имеет финансовую ценность). К 1983 году этот 1% верхушки нашей экономики владел 34,3% наших богатств. На сегодняшний день 1% американцев богаче, чем 90% страны вместе взятые. (May, 1988, pp. 32-33)

Чтобы сохранить эту систему экономического неравенства с непомерно тяжелой верхушкой, эти 90% внизу должны поставлять дешевую рабочую силу. Очень сложная, замысловатая система институционализированных видов угнетения необходима для того, чтобы сохранять status quo, когда подавляющее большинство населения не требуют справедливого доступа к богатству и ресурсам и не пытаются изменить эту систему. Каждый институт – школы, банки, церкви, правительство, суды, СМИ и так далее – равно как и отдельные люди так или иначе участвуют в кампании по сохранению системы вопиющего неравенства.

Что произойдет, если женщины начнут обладать такими же возможностями для зарабатывания денег и доступом к власти, что и мужчины? Что произойдет, если эти возможности будут распределяться справедливо, никак не будут зависеть от пола, расы или места проживания? Что произойдет, если доступ к образованию и обучению станет равным? Будут ли в этом случае женщины тратить свою молодость на подготовку к замужеству? Будет ли замужество способом экономического выживания женщины? Что случится с проблемами власти и контроля в отношениях? Будут ли женщины оставаться с мужчинами, которые подвергают их насилию? Если женщина обладает экономической независимостью в обществе, где у женщин есть равные возможности, будут ли ее воспринимать как собственность отца или мужа?

Экономика – это огромная контролирующая сила и в отношении *а, и в отношении расизма. Если человек не сможет найти еду, убежище и одежду, не сможет обеспечить своих детей, то этого человека можно заставить делать что угодно ради выживания. Во всем мире это является основной тактикой – некомпенсируемый или неадекватно компенсируемый труд ради тех, кто контролирует основные богатства. В результате мы наблюдаем, как женщины выполняют бесплатную работу в своих домах и работают на низкооплачиваемых работах, и мы видим, что люди из этнических меньшинств занимают рабочие места с самой низкой оплатой.

Это комплексный метод: ограничьте возможности женщин и этнических меньшинств в образовании и обучении, а затем отказывайте им в адекватно оплачиваемых рабочих местах, под тем предлогом, что женщины и люди из этнических меньшинств им не соответствуют. Обвиняйте во всем экономическую жертву и сохраняйте у нее низкую самооценку с помощью полной невидимости или искажений в СМИ и системе образования. Позвольте нескольким людям из этнических меньшинств и женщинам преуспеть среди богачей, чтобы был повод еще больше винить всех остальных, которые «не сумели». Поощряйте этих нескольких, кому удалось преуспеть и получить доступ к власти, обратиться против тех, кто остался позади, вместо того, чтобы использовать свои ресурсы и изменить ситуацию для всех. Поддерживайте миф о нехватке – недостаточно рабочих мест, ресурсов и т. п., их на всех не хватит – среди людей среднего класса, чтобы они не объединялись с рабочим классом, иммигрантами и безработными. Этот метод сохраняет систему контроля и прибыли для нескольких избранных и поддерживает постоянный источник дешевой рабочей силы, которая ее обеспечивает.

Если кто-то нарушает правила, забирайте его/ее работу. Пусть бездомные и голодные придут на их место. Экономическое оружие прекрасно работает. И в результате мы начинаем говорить: «Я бы сделала это или то – открыто говорила бы о том, кто я есть, выступила бы против несправедливости, поддержала бы гражданские права, вступила бы в профсоюз, сходила бы на политический марш – если бы не эта работа. Я просто не могу потерять ее».

Мы остаемся в ситуациях с насилием, потому что не видим другой возможности выжить. Движение женщин, пострадавших от насилия, рассматривает насилие в отношениях как способ установления власти и контроля, и для ухода из них нужно проанализировать власть и контроль в нашей жизни, развить систему поддержки, повысить самооценку и снова обрести контроль над нашими решениями и жизнью. Нам только предстоит успешно перенести эти же методы на нашу экономическую жизнь. Хотя это потребует огромных перемен, перед нами лежит путь к равенству и целостности. Однако эти усилия потребуют как минимум огромной личной смелости, риска и групповой поддержки, также как и в случае с избиваемой женщиной, которая уходит от насильника, и это поистине высокие требования. Несмотря на это каждый день избиваемые женщины находят в себе смелость, чтобы уйти от насильника. Когда они уходят, они отправляются в неизвестность. Чтобы освободиться от экономического доминирования и контроля, нам нужно движение, состоящее из отдельных людей, которым достало смелости и способностей, чтобы пойти на риск.

Насилие – это второй инструмент для того, чтобы ставить женщин на место, принуждать их к очень ограниченной роли. Во-первых, это физическое насилие – избиения, * и инцест. Зачастую, когда избиваемые женщины приходят в приют и говорят о своей жизни, то они рассказывают, что их не просто физически избивали, но также насиловали, а их дети пострадали от инцеста. За двадцать лет работы движение против насилия над женщинами получило значительные доказательства того, что каждый из этих актов, включая * и инцест – это попытка обрести власть и контроль над другим человеком. В каждом случае жертва воспринимается как объект, который можно использовать для удовлетворения потребностей насильника. Насилие используется в качестве наказания и для того, чтобы добиться послушания или полного подчинения.

Насилие против женщин напрямую связано с положением женщин в обществе, которое отказывает им в равной оплате труда, равном доступе к ресурсам и равном статусе с мужчинами. Подобное положение в обществе становится для мужчины подтверждением его прав собственности на женщин, власти над женщинами и предполагаемого права контролировать женщин по своему усмотрению. Мужчины подвергают женщин физическому и эмоциональному насилию, потому что они могут это делать, потому что они живут в обществе, которое дает им на это добро.

Насилие мужчин поддерживается их чувством того, что у них есть право доминировать и контролировать других людей, их чувством превосходства над другой группой людей, которые стоят ниже их в силу своего гендера.

Нашу жизнь контролирует не только само насилие, но и угроза насилия. Поскольку бремя ответственности за насилие обычно возлагается на потенциальных жертв, как женщины, мы ограничиваем собственную свободу, чтобы защитить себя. Из-за угрозы * мы всегда начеку, мы стараемся избегать пустынных переулков, внимательно следим за тем, где мы паркуем машину, добавляем дополнительную защиту для наших домов (массивные замки, освещение, сигнализация, если мы можем ее позволить), и мы избегаем тех мест, где мы можем оказаться уязвимыми и беззащитными, в то время как насильник разгуливает на свободе, ни в чем себя не ограничивая. Этот страх настолько повсеместен, что он остается незаметным, и он формирует нашу жизнь, ограничивает нашу свободу.

Как совершенно верно заметила Бернис Рейган из музыкальной группы «Sweet Honey in the Rock» на конференции Национальной коалиции против домашнего насилия 1982 года, современные женщины, похоже, обладают генетической памятью тех женщин, которых сжигали на костре как ведьм, если они нарушали установленный порядок. До сегодняшнего дня матери рассказывают дочерям о грозящих им опасностях и учат их ограничивать свою жизнь, чтобы выжить.

Одна из причин того, что * до сих пор существует – это обещание выживания со стороны общества. Это фальшивое и неисполненное обещание, потому что женщины все равно страдают от насилия, даже если мы присоединяемся к мужчине, чтобы он защищал нас. Женщине без мужчины говорят, что она уязвима перед внешним насилием, хуже того, с ней что-то не в порядке. Когда мужчина-насильник обзывает женщину *янкой, то он не имеет в виду, что она женщина, которая любит женщин. Таким образом он предупреждает ее, что если она будет сопротивляться ему, то она окажется вне защиты со стороны общества и мужских институтов, а потому станет легкой добычей разнообразного, неспецифического, постоянно присутствующего насилия. Когда женщина обращается за помощью к подругам или в приют для пострадавших от насилия, то насильник сталкивается с силой связи между женщинами и боится потерять ее услужение и преданность: боится потерять свой контроль над ней. Его не беспокоит эмоциональная/*альная идентичность женщины: его беспокоит подобное пренебрежение угрозой насилия.

Угроза насилия против женщин, которые нарушают правила или которые отказываются подчиняться, особенно сильна, потому что женщинам ничего не надо делать – они могут быть идеалом добродетели и послушания – чтобы подвергнуться насилию: оно последует в любом случае. Насилие происходит лишь потому, что во всем обществе существует ненависть к женщинам. Случайность надежнее защищает женщин от насилия, чем добродетель. Таким образом, поскольку насилие всегда представляет для нас угрозу, женщины никогда не могут чувствовать полную уверенность и безопасность. Наше чувство безопасности всегда непрочно и призрачно.

Многие женщины говорят, что вербальное насилие причиняет больше вреда, чем физическое насилие, потому что оно полностью разрушает их самооценку. Другим женщинам не хочется слышать, как избиваемые женщины говорят, что вербальное насилие причиняет такую же боль, как и физическое. Если они признают это, то получится, что практически каждая женщина подвергалась насилию. Трудно оставаться сильной, когда тебя регулярно обвиняют в том, что ты стерва, дура, никчемная и так далее и тому подобное. Это особенно тяжело для женщин, поскольку эти личные нападки поддерживаются обществом, чьи книги, реклама, телепередачи и фильмы представляют женщин никчемными, глупыми, и объектами, и обществом, которое молчаливо одобряет порнографию. Когда мы усваиваем эти послания, то мы называем результат «низкой самооценкой» - психотерапевтическим индивидуализированным термином. Похоже, что мы должны чаще использовать политические выражения: когда мы усваиваем эти послания, то мы испытываем интернализированный *, мы испытываем его так же, как и все женщины, живущие в мире. Насилие против нас поддерживается обществом, в котором глубоко укоренилась ненависть к женщинам.

В телевизионном документальном фильме 1987 года «Не забывай о призе», который рассказывал о движении за гражданские права, пожилая белая женщина рассказывала о своей юности на американском Юге, и о том, как трудно было отличаться от других, когда не было даже представления о том, что другая жизнь возможна. Наше общество представляет такие образы женщин, которые внушают, что насилие против нас приемлемо. Женщины подвергаются насилию, потому что нас воспринимают как низших по статусу и ценности.

Каждый раз, когда женщина находит в себе силы, чтобы сопротивляться и уйти от насильника, у нас появляется новая модель того, как важно нарушать правила, как важно стремиться к свободе. И мы все обретаем силу, когда она говорит насилию: «Больше никогда!» За последние пятнадцать лет тысячи женщин начали сопротивляться своим насильникам и обратились в 1100 убежищ для избиваемых женщин, которые открылись в этой стране. В них они начали делиться своими историями с другими женщинами и узнали, что все эти истории как две капли воды похожи друг на друга. Они начали анализировать свой опыт, который показал, что насилие – это заявление о власти и контроле, и поняли, что * создает климат, в котором процветает мужское насилие. Эти смелые женщины сейчас работают в движении, которое вселяет надежду на жизнь в равенстве и мире.

Гомофобия – это такое же эффективное оружие *а, потому что она запускается в действие очень могущественной рукой – гетеро*ом. Гетеро* создает климат для гомофобии с помощью предположения о том, что весь мир является гетеро* и должен быть именно таким, и он представляет власть и привилегии в качестве нормы. Гетеро* – это систематическая демонстрация гомофобии в различных институтах общества. Гетеро* и гомофобия работают вместе, чтобы поддерживать принудительную гетеро* и бастион патриархальной власти – нуклеарную семью.

Основной аргумент правого крыла во время атак на женское движение сводится к тому, что равенство женщин, самоопределение женщин, контроль женщин над своим телом и жизнью обязательно разрушат главный, с их точки зрения, институт общества – нуклеарную семью. По всей стране религиозные фундаменталисты ведут эту атаку. Есть две области, на которых они фокусируются в первую очередь – это аборты и гомо*. Эта их страсть приводит к тому, что они подкладывают бомбы в женские клиники, рекомендуют лечение для гомо*алов и призывают создать изолированные лагеря для людей со СПИДом. Сопротивление браку и/или гетеро*альности означает риск тяжелейших наказаний и потерь.

Это далеко не случайность, что когда дети приближаются к половому созреванию и в них начинают пробуждаться *альные чувства, они начинают дразнить друг друга «пидорами», «гомиками» и «извращенцами». Именно в период полового созревания общество усиливает свое давление, побуждая их проявить конформизм к гетеро*альности и подготовиться к браку. Дети знают то, чему мы их научили, а мы ясно дали им понять, что людей, которые отклоняются от стандартных ожиданий, нужно ставить на место. Во время полового созревания наилучшая тактика контроля – это угроза изгойства и остракизма, ведь в этот период детям отчаянно нужно принятие окружающих. Тех, кто отличается, надо заставить страдать.

Одновременно в период полового созревания усиливается женоненавистничество, и на девочек начинает оказываться повышенное давление, чтобы они подчинились социальным нормам, которые не позволят им полностью реализовать свой потенциал. В этот период их академические успехи начинают снижаться, в то время как они приходят к обязательной гетеро*альности и учатся зависимости от мужчины ради экономического выживания.

Было время, когда для остракизма и устрашения женщин использовалось два главных обвинения – «шлюха» и «*янка». революция несколько изменила отношение к гетеро*у поведению, и поэтому сила слова «шлюха» снизилась, хотя оно до сих пор используется для сохранения * собственности, а женщины, занимающиеся *, стигматизируются и подвергаются насилию. Тем не менее, слово «*янка» до сих пор сильно как никогда, и оно несет в себе полноценную угрозу потери власти и привилегий, угрозу социальной изоляции, отвержения, жизни вне защиты общества.

Быть *янкой, значит считаться женщиной, которая вышла за рамки, которая отказалась от */экономической зависимости от мужчины, которая поставила на первое место других женщин. *янка воспринимается как женщина, которая может выжить без мужчины, и потому (как бы иррационально это ни звучало) она против мужчин. *янка воспринимается как женщина за рамками приемлемого, рутинного порядка вещей. Она воспринимается как женщина, которую не защищают никакие социальные институты, у которой нет привилегии защиты со стороны отдельных мужчин. Многие гетеро*альные женщины воспринимают ее как женщину, которая обесценивает их личные жертвы, на которые они пошли ради подчинения обязательной гетеро*альности. *янка воспринимается как угроза нуклеарной семье, мужскому доминированию и контролю, самой сути *а.

Гомо*альные мужчины тоже считаются угрозой мужскому доминированию и контролю, и та гомофобия, с которой они сталкиваются, так же происходит из *а, как и гомофобия против *янок. Мужчины, чья гомо*альная ориентация известна, становятся объектами экстремальной ненависти и страха со стороны гетеро мужчин. Причина этого в том, что они нарушают стройные ряды мужской гетеро* солидарности, их воспринимают как разрушителей самого основания *а.

Для гетеро мужчин они становятся предателями, и как предателей их нужно наказать и уничтожить. Избиения и убийства геев – это явное доказательство подобной ненависти. Когда мы видим запредельную гомофобию в адрес геев, мы начинаем понимать, каким образом * влияет на мужчин, как он навязывает им крайне жесткие, обесчеловечивающие гендерные роли. Только в двух ситуациях мужчинам дозволяется физически проявлять положительные чувства друг к другу – это соревновательный спорт и кризис войны. Для многих мужчин эти два опыта становятся пиком их жизни, и они снова и снова вспоминают о них с ностальгией. Война и спорт предлагают идеальное прикрытие, чтобы сохранить мужскую безопасность и доминирование и проявить эмоциональную открытость без обвинений в *.

Когда гомо*альные мужчины нарушают правила мужской роли и находят привязанность и чувства друг к другу вне таких арен как война и спорт, то их перестают считать «настоящими мужчинами». Таким образом, их начинают идентифицировать с женщинами, слабым полом, над которым надо доминировать, и который столетиями был предметом мужской ненависти и насилия. Женоненавистничество переносится на гомо мужчин и обостряется до предела – его усиливает страх, что подобная идентичность и поведение разрушат всю систему мужского доминирования и обязательной гетеро*альности.

В то время как *янки являются угрозой status quo и подлежат наказанию как изгои, гомофобия властвует над всеми женщинами с помощью ненависти к *янкам. Ненависть к *янкам – это попытки контролировать женщин, называя их *янками из-за определенного неприемлемого поведения, например, если женщины становятся независимыми, делают все по-своему, живут полноценной жизнью, борются за свои права, требуют равной оплаты труда, говорят нет насилию, ведут себя уверенно, поддерживают близкие отношения с компанией женщин, считают себя вправе распоряжаться собственным телом, настаивают на собственном авторитете, начинают участвовать в принятии важных решений. Ненависть к *янкам проявляется тогда, когда женщин называют *янками просто потому, что они сопротивляются мужскому доминированию и контролю. Как правило, она имеет мало отношения к реальной * идентичности.

Чтобы понять, что ненависть к *янкам представляет угрозу для всех женщин, нужно понять, что каждую женщину могут назвать *янкой, и в этом случае она никак не сможет оправдаться: * ориентацию ничем подтвердить нельзя. (Это показано пьесе Лиллиан Хейлман «Детский час», когда ученица заявляет, что две учительницы – *янки, и они никак не могут доказать обратное). Она может быть замужем или разведена, иметь детей, одеваться в женственной манере, заниматься сексом с мужчинами, жить в воздержании, однако существуют *янки, про которых можно сказать то же самое. *янки похожи на всех женщин, и все женщины похожи на *янок. Нет гарантированного метода идентификации, и как мы все знаем, * идентичность можно скрывать. (То же самое верно и для мужчин. Нельзя доказать их * идентичность, хотя многие из них идут на крайности, лишь бы доказать свою гетеро*). Также совсем необязательно, что женщина родилась *янкой. Одни всегда знали, что они *янки, но другие осознают это лишь позднее, иногда после многих лет гетеро* жизни. Ненависть к *янкам, которая выражается в адрес гетеро женщин, никогда бы не сработала, если бы можно было точно определить *янок (или гетеро*алок).

У нас до сих пор нет ясного понимания того, как развивается идентичность. И многих людей это очень беспокоит, в первую очередь, это касается людей, которые очень хотят открыть, как возникает идентичность *янки или гея, чтобы потом начать ее уничтожение. (И разве это ни странно, что никто не задается вопросом о том, что является причиной гетеро*альности?) Существует множество теорий: гены, гормоны, социализация, окружающая среда и так далее. Однако не существует никаких однозначных доказательств того, что гетеро* формируется в результате одного процесса, а гомо* – другого.

Тем не менее, мы знаем, что идентичность может быть подвижной, и мы знаем, что идентичность – это гораздо больше, чем просто гендер людей, к которым человек испытывает влечение или с которыми занимается сексом. Жизнь *янки имеет так же много последствий, как и жизнь гетеро* женщины. Это больше, чем ,* больше чем вопрос постели, как утверждают многие: это образ жизни, в котором другие женщины играют центральную роль, что связано с множеством социальных аспектов. Некоторые *янки поддерживают постоянные отношения, другие – краткосрочные, некоторые ходят на свидания, другие не занимаются сексом, некоторые состоят в браке с мужчинами, другие стараются максимально отделиться от мужчин, некоторые рожают от мужчин детей, другие используют искусственное оплодотворение, некоторые кажутся «женственными» по социальным стандартам, другие «мужеподобными», некоторые являются врачами, адвокатами и священниками, другие являются рабочими, домохозяйками и писателями: единственное, что всех их объединяет – это /эмоциональная идентичность, которая направлена на других женщин в плане влечения и социальных отношений.

Если *янки – это просто женщины с определенной * идентичностью, которые выглядят и ведут себя как и все остальные женщины, то основное различие между жизнью с открытой *йской * идентичностью по сравнению с гетеро* идентичностью сводится к тому, что как *янки мы живем в гомофобном мире, который угрожает и причиняет нам вред за то, кто мы есть, за то, что мы решили жить полной жизнью.

Гомофобные люди часто утверждают, что гомо*алы сами решили стать гомо*алами, в том смысле, что мы не должны были жить в соответствии с нашей * идентичностью. В этом случае, я хотела бы услышать, как гетеро*алы говорят о том, что они не хотят жить в соответствии со своей * идентичностью, и для этого готовы отказаться не только от , но и от гетеро социальных связей и гетеро привилегий. Все сводится к вопросу целостности. Это очень тяжело, когда человеку отказывают в праве жить как * существо, будь это или другие физические проявления чувств, чувствовать себя полноценно, целостно. Ведь наши любящие отношения с другими людьми – это пища для нашего духа, которая помогает нам преодолеть изоляцию и обрести связь с человечеством.

… Что должна сделать женщина, чтобы ее не назвали *янкой? Практически все, иногда ничего, но определенно она должна воздерживаться от любых действий, которые ставят под угрозу status quo, противоречат ее роли, утверждают права женщин, то есть от любых действий, которые не указывают на ее послушание и подчиненное положение. Уверенность в себе, отстаивание своих прав, требование большей платы, лучших условий труда, обучения и работы на нетрадиционной должности, удовольствие в компании женщин, финансовая независимость, контроль над своей жизнью, привычка в первую очередь полагаться на саму себя, вера, что ты можешь сделать все, что нужно сделать, и, в наибольшей степени, работа ради прав и равенства всех женщин.

В качестве негативной реакции на достижения движения за освобождение женщин возникли требования сохранить мужчин в центре внимания. Поэтому работа ради блага женщин автоматически воспринимается как работа против мужчин. Любовь к женщинам автоматически воспринимается как ненависть к мужчинам.

Одной из самых эффективных атак реакции стало превращение слова «феминистка» в оскорбительный термин. В настоящий момент реакция приравнивает феминисток к мужененавистницам, что считается синонимом *янок. Эта формула была создана в надежде, что женщины испугаются и прекратят работать на благо других женщин. В результате, теперь появились женщины, которые верят в права женщин и работают ради этих прав, но которые при этом испуганно отрицают, что они феминистки, либо отказываются употреблять это слово как слишком «конфликтное».

Так что же делает женщина, чтобы ее не назвали *янкой? Она подчиняется правилам, следует той роли, которую от нее требуют, пытается вести себя определенным образом, который не угрожает статусу мужчин, и даже если она работает ради прав женщин, она начинает модифицировать эту работу.

Когда женские организации только начали заниматься значимой работой, направленной на изменение общества, они неизбежно подверглись ненависти к *янкам. Например, фонды, институты и частные лица говорят нам, что они не могут с нами работать из-за нашего «мужененавистнического отношения» или потому, что в нашей организации есть *янки. Нас называли слишком резкими, говорили, что мы лишь наживаем себе врагов, а не делаем что-то полезное.

… С моей точки зрения, гомофобия – это одна из основных причин, по которой движение за освобождение женщин оказалось неспособно добиться действительно глубоких и долгосрочных изменений. (Другим крупным блоком является расизм). Мы начали с резкого старта, но как только нам пригрозили потерей гетеро привилегий, мы затормозили. Наш самый известный национальный женский журнал избегает печатать статьи о *янках, старается печатать мужчину на обложке не меньше нескольких раз в год и писать о женщинах, которые преуспели в мужском мире.

Нас слишком беспокоит наш имидж, чтобы к нам хорошо относились, чтобы нас считали «настоящими женщинами», несмотря на нашу работу. Вместо того чтобы говорить об искоренении гендерных ролей, мы делаем шаг назад и говорим о «полоролевых стереотипах» как проблеме. Небольшие изменения для белых женщин среднего класса представляются как успехи. Мы принимаем интеграцию и фиктивное участие женщин для вида, мы забываем, что наша конечная цель - равенство для всех женщин и для всех людей в целом, а не равенство белых женщин среднего класса с белыми мужчинами.

Однако несмотря на всю негативную реакцию и откаты назад, изменения продолжают расти изнутри. Движение освобождения женщин снова начинает набирать силу, потому что существуют женщины, которые говорят об освобождении для всех женщин. Мы анализируем *, расизм, гомофобию, классизм, антисемитизм, эйджизм, эйблизм и империализм, и мы видим, что все эти явления взаимосвязаны. Это изменение точки зрения представляет третью волну движения освобождения женщин, новое направление, которое не получает значительного внимания СМИ и признания. Оно было инициировано женщинами из этнических меньшинств и *янками, которые ранее были маргинализированы или воспринимались как невидимки белыми гетеро*и лидерами движения.

Первая волна пришлась на 19 век и начало 20 века и была связана с кампанией за право голоса, вторая началась в 1960-х годах и ее фокусом была Поправка о равных правах и право на аборт. Обе эти волны преимущественно состояли из белых женщин среднего класса, и обе они не смогли до конца признать вопросы равенства и обретения силы всеми женщинами. Третья волна движения охватывает все расы и все проблемы, и она стремится к трансформации мира для всех нас. Мы знаем, что мы не достигнем цели, пока она не будет достигнута для всех, что мы должны идти вперед единым фронтом, рука об руку, а не поодиночке.

Мы знаем, что аргументы в отношении гомофобии, которые связаны с психическим здоровьем и библейскими/религиозными взглядами можно разрешить, когда мы проанализируем проявления *а в истории религии и психиатрии. Женщины третьей волны движения за освобождение женщин знают, что без существования *а не будет никакой гомофобии.

Наконец, мы знаем, что пока слово «*янка» может вселить страх в сердце женщины, работа на благо других женщин будет стопориться, и любая эффективная работа против *а должна включать работу против гомофобии.

 


Читайте:


Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Феминистки о феминизме:

News image

* по-калифорнийски

Кетлин Паркер Я хочу быть понята правильно, но недавно Верховный Суд Калифорнии постановил, что женщина, которая изменяет ее мнение в течение * ...

News image

Феминистский закон

Иева Соди. Большая благодарность за то, что мы уделяем большое внимание нарушениям прав в аэропортах. И все же за прошедшие тридцать лет вторая по величи...

News image

Безотцовщина. Эксперименты с семьей

Ребекка О'Нилл. Джон Стюарт Милл хорошо известен благодаря его экспериментам в проживании так что мы могли бы учиться друг у друга. За приблизительно 3...

Новости и инициативы женских организаций

Мы стремимся

News image

Penetration

Penetration — британская панк-группа, образовавшаяся в 1976 году в Феррихилле, графство Дарем, Англия, и заимствовавшая название у одной из песен Игги Попа. P...

News image

Гордеева Марина Владимировна

Коротко о себе Я окончила экономический факультет МГУ. В 1979 г. защитила диссертацию по теме, связанной с функциями женщин в семье и в сфере занятости. Вы...

Известные феминистки:

Цеткин, Клара

News image

Кла ра Це ткин (нем. Clara Zetkin, урождённая Э йсснер, нем. Eissner; 5 июля 1857, Видерау, Германия — 20 июня 1933, Архангельск...

Дунаевская, Рая

News image

Родилась в селе Ярышев (Российская империя, ныне Винницкая область, Украина) в семье раввина Осипа Шпигеля и Браны Дунаевской. Б...

Права женщин в регионах:

РОСТОВСКАЯ ОБЛАСТЬ

News image

В 2000 году в Ростове-на-Дону Облкомстатом впервые был издан сборник гендерной статистики Женщины и мужчины Ростовской области ...

АМУРСКАЯ ОБЛАСТЬ

News image

Можно говорить о том, что государство не уделяя внимания положению женщин в Амурской области ведет работу по усилению демографич...

Реклама*

Женское движение:

Великобритания. Ученые получили сперму из женских клеток

News image

Британские специалисты, которые ранее научились превращать взятые у мужчин клетки костного мозга в *тозоиды, тепе...

Демонстрация против гомофобии в Берлине

News image

Вечером в понедельник 9 июня в Кройцберге(Берлин) прошла демонстрация против гомофобии.Поводом послужило нападение на ...

В Индии активистки пытаются обеспечить доступ к гигиеническим прокладкам

News image

Многие индийские женщины во время менструации используют лишь обрывки старой одежды, что может подвергать риску их здо...

Израиль-2007: сегрегация по половому признаку

News image

Ортодоксы в Израиле все еще жестко выступают против женщин, не поддерживающих нормы половой сегрегации и скромности. ...

Публикации:

News image

C.Айвазова, Г.Кертман Мы выбираем, нас выбирают... (Июль 2004)

News image

Иной взгляд. Междисциплинарный альманах гендерных исследований

News image

Новое издание: Е.В.Машкова Влияние рыночных отношений в сфере труда на занятость женщин в моноинду

News image

Очередной выпуск Владивостокского центра гендерных исследований Вестник ВГУЭС

Авторизация